…Пришел я к крайнему пределу… Я добр, я честен; я служить Не соглашусь дурному делу, За добрым рад не есть, не пить, Но иногда пройти сторонкой В вопросе грозном и живом, Но понижать мой голос звонкий Перед влиятельным лицом — Увы! вошло в мою натуру!.. Не от рожденья я таков, Но я прошел через цензуру Незабываемых годов. На всех, рожденных в двадцать пятом Году, и около того, Отяготел жестокий фатум: Не выйти нам из-под него, Я не продам за деньги мненья, Без крайней нужды не солгу… Но — гибнуть жертвой убежденья Я не могу… я не могу… 1866
Звонили знакомые по прежней моей трудовой деятельности. Звали. Денег сулили. Говорили, даже работать не надо, просто регалиями побрякай, и все. Ответил им в стиле «Если бы вы знали, какая у меня уродилась в этом году капуста, вы бы с таким ко мне не подступались». Отстали :) Надеюсь, отряд во главе с центурионом все же присылать не станут.
Уругвай вообще любопытная страна. Вот, например, предыдущий президент у них (в должности с 2010 до 2015 года) был вот такой: Хосе Мухика Это при нем, кстати, случился лигалайз (кто бы сомневался), и вот несмотря на такого чудика — ничего, не рухнула страна, и даже вовсе похорошела.
Мухика жертвовал на благотворительность почти всю свою президентскую зарплату, что делало его самым бедным (или самым щедрым) президентом в мире. Из $12 500, которые президент получал каждый месяц, он оставлял себе только $1250. «Мне вполне хватает этих денег, — уверяет Мухика, — должно хватать, потому что доходы многих уругвайцев намного ниже». Жена президента, сенатор, тоже жертвует часть своих доходов. Супруги живут в сельском доме на ферме в Монтевидео. Воду для домашнего хозяйства президент носит сам из колодца во дворе. Самой крупной личной покупкой Мухики за всё время его президентства стал «Фольксваген Жук» 1987 года выпуска, стоимостью $1945.
Что горевать. Горевать не нужно. Нужно продолжать. Тем более, что фоточек и историй с ноября по март у меня хватит еще на полгода постов, а с моими темпами выкладки и на дольше. И продолжить я хочу с Уругвая. Так получилось, что из всей Южной Америки пока у меня наисамые приятные ощущения остались от него. Был я там в начале марта, и первый пост был про Colonia del Sacramento. В этот город я попал из Буэнос Айреса, Аргентина, откуда туда ходит паром, пересекающий огромную дельту реки Уругвай, которая носит собственное имя La Plata (она правда большая, до горизонта шириной, с одного берега, из Аргентины, другой, с Уругваем, не видать).
Мысль про то, что Уругвай — это такая южноамериканская Беларусь пришла мне в голову, когда я ехал на автобусе из Колонии дель Сакраменто в Монтевидео. Ну очень то, что было вокруг меня, напомнило мне приснопамятную дорогу из аэропорта Минск-2 в город, по которой уж я столько наездил в пору когда работал и мотался в командировки в Минск.
Ну, кто не знает, Беларусь (вернее все же столичный Минский район, остальное я, будем честны, не видел подробно) она такая… как бы так… «Бедненько, но чистенько». Но это как-то пренебрежительно звучит, а пренебрежения бы мне не хотелось. Да, конечно, мы помним про «последнего диктатора Европы» (уже нет, на самом деле, бгг), и вообще Беларусь страна не слишком богатая. Но при этом объективном «небогатстве», она ухоженная. Вот едешь на такси из аэропорта, или в аэропорт, вокруг поля-поля, перелесочки, снова поля, какие-то поселки (ехать там из Минска-2 километров 70, далеко он построен). И поля эти, дороги, перелесочки какие-то ладные. Не торчат там из полей остатки техники предыдущей битвы за урожай, опрятно как-то. Замечали, возможно, подлетаешь на самолете к аэропорту любой европейской страны, не исключая Варшавы и Праги, и по крылом зеленые квадратики полей, крыши, дороги. Поля те — желтенькие в цветочек, какой-нибудь рапс, а соседнее — зелененькое, какой-нибудь, допустим, турнепс. А иное только распахивается, трактор едет, со спичечный коробочек размером. Аккуратненько все, опрятно. И даже не вокруг Мюнхена, это как раз понятно, а даже вокруг Варшавы.
И вокруг Минска так.
А вот подлетаем к Москве. Под крылом какие-то клочья. серовато-бурые пятна, канавы какие-то, кучи мусора, воровато спрятанные среди пятен лысого леса, вкривь и вкось понастроеные садовые домики традиционно нелепого вида, и только брошеный коровник с провалившейся крышей хоть немного украшает пейзаж. Как его, видимо, осенью 41-го «Юнкерсы» разбомбили — так и стоит, как «Атомный дом» в Хиросиме. Ну, по крайней мере выглядит именно так. И неважно когда подлетаем. Зимой только вот снегом присыпано, а весной — говна оттаявшие, летом — сажа и гарь сизая в воздухе, а осенью вётлы («вётлы», что это? Что-то поэтичное). Это мы подлетаем не к Челябинску, а к столице страны, которая, стараниями нашего Оленевода тратит на себя денег как вся остальная Россия вместе взятая.
А вот в Минске почему-то не так. В разное время прилетал, в разную погоду — на Прагу пейзаж под крылом похоже, а на Москву — нет. Да, небогато. Но при этом опрятно. И вот еду я по Уругваю, это уже после Бразилии, Аргентины, Чили, смотрю за окно — а там дорога из Минск-2 в город. Бедненько — но несомненно чистенько. И это прясмо в глаза бросается. Потому что Аргентина, уж тем более Бразилия, да и Чили, что уж там, они по пизяжу все же очень близко к России. Есть своя специфика, но таких пампасов у нас — вон, весь Нагайбакский район.
Вот отсюда и заголовок.
Колония Сакраменто — отлично. Монтевидео — двойственно, но тоже любопытно (а главное — очень пестро). Дальше же я двинулся в место, с поэтичным именем Пунто дель Дьябло, и про него будет отдельная история, оно того стоит.
В «Колонии» же, как ее тут все называют, как я уже писал, тишь и гладь, и благорастворенiе в воздусяхъ. Выглядит это примерно так:
Это, если что, не карантин, это задолго до, в начале марта. Там всегда так.
А вот угадайте, что это:
Ну, да, там написано. Это автомат, наливающий горячую воду в калебасу с мате. Тут через одного фланируют с калебасой в одной руке и с термосом под мышкой. Ну и вот такая вот конструкция на автозаправке.
Город периодически переходил из рук в руки от португальцев к испанцам, и обратно, пока, наконец, не угомонился в руках «Восточной республики Уругвай».
Пожил я в нем пару дней (и с удовольствием задержался бы еще, наверное, тихо, спокойно, вкусно), но решил двигать дальше. И следующий пункт у меня — Монтевидео, столица, дальше по побережью, километров 200 на автобусе.
Так получилось, что за последние несколько лет я стал заметен «охотникам за чужими деньгами». И Райффайзен тут меня подключил на премиум, и FINAM, на котором я торгую акциями. Видимо, с учетом 17 тысяч рублей я и вправду произвожу впечатление «обеспеченного».
Но вот что я хочу сказать. Мне за прошедших пять лет пришлось научиться практике общения на встречах. Завоевывать доверие, продавать продукт и сервисы, стоимостью сотни тысяч долларов. Это задача и это не просто. Не стану говорить, что я это умею, но кое-чему в public speech я научился. Поэтому на людей, которые занимаются тем, что стремятся получить моих денег я смотрю немного с профессиональной и опытной точки зрения. И вот что я могу сказать — не убеждают. То есть вот слушаешь такого «персонального менеджера» и понимаешь «ага, вот это он оттуда взял. Это он послушал тренинг. А называть через две фразы на третью меня по имени-отчеству — это у них в корпоративной методичке прописано про «методы создания личного контакта с клиентом»».
Не знаю, если бы я им, в Райффйзен, или в Финам, принес в клювике миллион плюс в долларах, может меня не на практикантов бы назначили, а на солидных убедительных ребят, но пока все что я вижу в «премиумном обслуживании» какое-то довольно неубедительное. Но опыт мой пессимистично подсказывает мне, что — нет. И за миллион плюс я бы общался все с теми же.
Во смотрю я на таких «персональных менеджеров отдела премиум банкинга», и, хмыкая про себя, говорю: «Нет, приятель, денег я тебе не дам. Не убедил». Ты бы мог тут повести себя так, а тут спросить меня об этом, и рассказать так и так. А вместо этого ты экаешь, мекаешь, подглядываешь под стол в шпаргалку на коленях, и сыпешься на тривиальных вопросах, ответы на которые ты должен был подготовить заранее.
Это расстраивает.
Впрочем, денег я все же немного дал. И тем, и другим, на пробу. И проба получается так себе. Я вот как-то думал, что сумма Х, равная годовому доходу обеспеченного москвича в «доверительное управление» преполагает некий интеллект в управлении деньгами, а не просто купить акций, поставить стоп-лосс, и раз в квартал (в квартал, Карл! Мой паттайский застройщик мне присылал ежемесячный репорт с фотографиями и финансовым отчетом! Каждый месяц!) присылать мне невнятный PDF — это работа с фиансовыми активами клиента на премиум банкинге, и сидеть на жопе ровно.
Да, есть куда расти ребятам, что могу сказать.
Но огорчает. Интересно, это мне в Райфе и Финаме так не повезло, или это вообще в России так? А не в России?
В Москве адски холодно. Ночью +4..5 градусов, днем +11. Отопление выключили, разумеется, давно. Спасаемся кто чем.
«Но у нас собой было». У меня сейчас дома случилось два компа серверного класса (так получилось), HP Z820, двухпроцессорный Xeon, 32 ядра HT на 2.2GHz, с GTX1080, плюс HP Z620 c Xeon на 8 ядер на 3.6GHz и GTX2080Ti.
И пользу актуальной фундаментальной науке приношу, и греюсь. В ноги очень приятно дует теплом, да и в квартире уже через полчаса после начала процесса расчета свертывания белков уже куда комфортнее находиться.
«если человек утверждает, что ради той или иной цели, он готов “пожертвовать всем”, в 90% случаев это означает его абсолютную уверенность в том, что на самом деле жертвовать ничем не придется.»
В одном из телеграм-каналов, которые читаю, прочел мысли, близкие тому, что думаю (и со временем напишу тут в цельном виде, конечно). Приведу этот пост целиком:
«Долго не мог понять одну вещь. В западных странах заметен возрастной перекос в отношении к карантину — люди старшего возраста склонны считать, что с ним пора завязывать, а молодежь выступает за войну с коронавирусом до победного конца. “Fuck the economy, we are saving lives”.
Казалось бы — парадокс: ведь для стариков инфекция по настоящему опасна, а молодые скорее всего перенесут ее без симптомов. Неужели все молодое поколение — сплошь альтруисты, которые заботятся о жизнях пожилых в десять раз больше самих пожилых?
А потом до меня дошло — дело тут вовсе не в альтруизме молодежи, а в ее запредельном инфантилизме. Старики еще помнят, что такое нищета, а потому в массе своей предпочитают потенциальный риск смерти гарантированному экономическому коллапсу. А западная молодежь с нищетой не только не сталкивалась, но и в 95% случаев никогда ее не наблюдала.
В картине мира молодых булки растут на деревьях, а экономика — это всего лишь ряд циферок на экране. С их точки зрения, экономический коллапс и нищета, которую он за собой повлечет — совершенно абстрактная штука, которая никак не соотносится с их реальным жизненным опытом и которая, как они уверены, никогда их не коснется.
В общем, если человек утверждает, что ради той или иной цели, он готов “пожертвовать всем”, в 90% случаев это означает его абсолютную уверенность в том, что на самом деле жертвовать ничем не придется.»
Одна моя знакомая ™, в бытность свою в Сан-Хосе, Калифорния, гуляла там по антикварным лавкам, и обнаружила там в развале всяких ненужных, но старых вещей, доску для африканской настольной игры, в которую она, по случаю (а она любитель странных настолок) умеет играть. Хозяин лавки сказал, что эта доска лежит у них уже многие годы, и никто не знает для чего она, поэтому уступил девушке ее совсем недорого.
Впрочем, ей тоже играть на этой доске оказалось не с кем.
Есть в этом что-то ужасно расстраивающее. Доска для игры, которая никому не нужна, потому что все забыли, как в эту игру играть. И даже хуже. Ты — единственный человек, который помнит, как в эту игру играть. Это как язык, которого ты — последний носитель, и тебе больше не с кем на нем поговорить.
У меня есть знакомая барышня, которая работает в небезызвестной «Коммунарке» медсестрой-анестезистом в реанимации. Так сказать «в эпицентре». Сама пошла «на передовую», кстати, но сейчас разговор не об этом.
Она девушка активная, а сейчас, как вы знаете, всякие бизнесы, и просто люди, вовсю в социальных сетях поднимают волну, что, мол, «спасибо, медикам!» и все такое. Все это, конечно хорошо, и мило, и правильно, все эти телемарафоны, перепосты, видеоролики и мемасики, но вот барышня, будучи вовлеченной, занимается тем, что пишет всем этим бизнесам вопрос, вот вы в инстаграмах и фейсбуках пишете, что, мол, мы поддерживаем и помогаем нашим врачам, за их героизм, и самоотверженность, и блабла. Вот я — медсестра в инфекционной реанимации (это, кстати, последний человек, которого попавший в реанимацию, из живых людей рядом с собой видит, ну, это так, к слову пришлось, извините за мрачность. прим. romx). «И вот вы пишете, что вы готовы помогать, поддерживать, и все прочее. Вот давайте вы меня поддержите, ведь я и есть тот самый врач, «самоотверженный, героический» и так далее.» Ну, не в такой форме, очень вежливо и деликатно, на самом деле, это уж я тут едко зубоскалю, накопилось у меня яду.
Зубоскалю я потому, что я вам сейчас расскажу, чем это все заканчивается, вся эта поддержка. Вот, прям из первых рук.
«Коммунарка» — это в Новой Москве, у черта на рогах, конечная красной ветки. Дежурство у нее суточное, и вообще, как вы понимаете, инфекционной медсестре после суток дежурства ехать через полмосквы на метро — вообще не опция. Поэтому она ездит на такси. Потому что вариантов нет. Каршеринг закрыт. Как минимум две автомобильные компании публиковали про поддержку врачей, и предложение предоставить на время эпидемии машины из своих автопарков (сейчас все равно продаж нет, все стоит, все машины из подменного парка, из тест-драйвов, из трейдинов, все), это Audi и китайский Haval. Audi после обращения тихо слилась, поблагодарила за письмо и больше не ответила. Haval продержался чуть дольше. Но тоже все кончилось ничем. (Оно и верно, PR-отдел свою задачу выполнил, посты в Инстаграме и Фейсбуке разместил, остальное уже не важно, правда?)
Потом про поддержку написал Яндекс-Такси, что, мол, мы готовы за наш счет возить медиков на наших машинах, потому что гордость, поддержка, самоотверженность и героизм. Написала. — Вам надо написать официальное письмо за подписью главврача, отправить его в адрес Яндекс.Такси, мы его рассмотрим… — Вы понимаете, сейчас главврачу инфекционной больницы в разгар эпидемии есть чем заняться, мягко говоря, он НЕ БУДЕТ этим заниматься, ему НЕКОГДА, СОВСЕМ НЕКОГДА, понимаете? Тут вообще главврачу как бы есть чем заняться кроме организации транспорта медсестрам, тут люди умирают, каждый день. — Ну тогда мы не знаем как это сделать. Спасибо за обращение.
И тем заметнее случаи, когда не гиганты с миллионными бюджетами, а очень маленькие бизнесы, которым, понятно, сложнее, все же не просто высокие слова про поддержку произносят, а на самом деле помогают медикам. Небольшая московская компания такси взяла и сделал то, что не сделал Яндекс, просто взяли и возят девушку на дежурства «сутки через двое». Бесплатно. Попросили просто селфи на рабочем месте с каким-нибудь документом в руках.
А, да. Еще одной компании спасибо. Из всех «поддержек медиков за их героизм и самоотверженность». Из всех гигантов и маркетинговых бюджетов. Ровно две пока не «словами поддержки» ограничились. Компания, обжаривающая и продающая кофе, подарила пакет кофе. Девушка, правда, кофе не пьет, отдала мне. Но все равно, спасибо, Coffee Owl Roasters. Спасибо за дела, а не слова.
Бросил нас Рокет. Ушел я в Tinkoff. Tinkoff как банк, конечно, вполне неплох. Но личность Олега Тинькова определенно лишала этот банк каких-либо шансов на то, что я буду иметь с ним дела. А тут с одной стороны, альтернатив нет, с другой, Тиньков теперь либо сядет надолго в США, либо помрет от лейкоза. Да и вышел он из правления банка, так что, спустя некоторое время колебаний, я пришел из Рокета в Tinkoff. Ну, потерплю как-нибудь их безвкусный «герб» повсюду.
Рокет же своих клиентов бросил. Оно, в общем, ожидалось. И основатели из него все ушли еще как минимум в прошлом году, а после продажи его из «Открытия» в Qiwi, известную обнально-криминальную помойку, все, в общем, было ясно. И хоть нравился он мне, хоть во многом выручил он меня в путешествии, о чем я уже писал, предложение платить 390 рублей в месяц означало то, что компания клиентам «показала на дверь».
Жаль нет в Tinkoff этой шикарной схемы выборочного блокирования операций, которая так выручила меня в Аргентине, но в остальном — вполне рабочий интернет-банк. С первого мая мой счет в Рокете закрыт.
