«- Вот мы тут живем, — сказал Кролик очень медленно и громко, — все мы, и вдруг ни с того ни с сего мы однажды утром просыпаемся и что мы видим? Мы видим какое-то незнакомое животное! Животное, о котором мы никогда и не слыхали раньше! Животное, которое носит своих детей в кармане! Предположим, что я стал бы носить своих детей с собой в кармане, сколько бы мне понадобилось для этого карманов?»
Алан Александр Милн. «Винни Пух и Все-Все-Все»
«Винни Пух» Александра Милна, как и некоторые другие хорошие детские книжки, немного смахивает на сборник дзеновских коанов, адаптированных для массового потребления. Писать о таких книгах очень просто: выбираешь тему, на которую тебе приспичило немного порассуждать, лезешь в текст — и тут же находишь там подходящие цитаты. «Винни Пуха» можно было бы разодрать на эпиграфы к доброй сотне глубокомысленных талмудов.
А я открыл «Винни Пуха» наугад и тут же нарвался на блестящую иллюстрацию к диагнозу «ксенофобия» — болезнь, которой, в той или иной мере страдает все человечество. Симптомы заболевания проявляются в диапазоне от брезгливого передергивания плечами при личной встрече с насекомыми (очень легкая форма) до повышенного болезненного интереса к национальному вопросу (доктор сказал: в морг). Не знаю как вы, а я уже несколько лет живу в зоне, пораженной эпидемией.
«- Я вот что хотел спросить, — сказал Пятачок, немного помявшись, — я говорил с Кристофером Робином, и он мне сказал, что Кенга, вообще говоря, считается Одним из Самых Свирепых Зверей.»
Алан Александр Милн. «Винни Пух и Все-Все-Все»
Вы спросите: при чем здесь безобидный «Винни Пух»? А вот, глава седьмая, «в которой Кенга и крошка Ру появляются в лесу», помните? Кролик, недовольный появлением «незнакомого животного», здорово напоминает московского обывателя, возмущенного наплывом нашего брата, скитальца. Перепуганный Пятачок смахивает на московскую же домохозяйку, наслушавшуюся страшных историй о «приезжих». Составляется даже вполне зловещий план по устранению чужака: киднепинг и все в таком роде.
«- Мы скажем «АГА» так, чтобы Кенга поняла, что мы знаем, где Крошка Ру. Такое «АГА» означает: «Мы тебе скажем, где спрятан Крошка Ру, если ты обещаешь уйти из нашего Леса и никогда не возвращаться».
Алан Александр Милн. «Винни Пух и Все-Все-Все»
В сказке Милна конфликт разрешается ко всеобщему удовольствию — согласно законам очаровательной внутренней логики повествования. Ну а в нашем дурацком «здесь и сейчас» предложение «уйти из нашего Леса и никогда не возвращаться» становится все более актуальным. Причем единственный внятный аргумент звучит вполне в духе Кролика: «вот мы тут живем…»
PS. Написано в 1999 году, в колонке Макса Фрая в «старой», «первой» Gazeta.ru.
