Архив метки: kandy

Продолжение: Кэнди.

Кэнди – последняя столица сингалезской империи, особой древностью не отличается.
Это все же не Анурадхапура, и не Полоннарува. Все же после попадания в руки британцев, она здорово перестроена и застроена, скорее это колониального типа город. Ну а сегодня это второй после Коломбо настоящий город Шри Ланки с траффиком, загазованностью и прочим. Если же не обращать внимания на все эти сопутствующие большому городу недостатки, то в принципе место вполне милое.
Расположенный в горной долине на высоте около 500 метров над уровнем моря (для Шри Ланки, основная высота остальной страны за пределами Hill Country не превышает нескольких метров над уровнем моря, это вполне себе горы). В центре города расположено озеро Кэнди, искусственно созданное последним сингалезским королем озеро у подножия дворца. В середине озера расположен небольшой искусственный остров, на котором во времена короля находился гарем, а во времена британцев – военный склад амуниции. Вообще конечно не завидую я тому гарему, потому что по площади остров размером с большую трех-четырехкомнатную квартиру. Или это у короля был просто такой компактный гарем? Так или иначе, судьбе его не стоит завидовать.

Несколько веков европейские «захватчики» острова захватывали лишь узкую прибрежную полосу, с которой и собирали специи и корицу (до 90% европейского импорта этой специи!), весь же остальной остров, будучи погружен в буйную тропическую растительность, продолжал принадлежать воинственным сингалам. Договориться с ними не удавалось ни португальцам, возившим сюда для работ на плантациях рабов из Мозамбика и континентальной португальской Африки, ни голландцам, вытеснившим португальских донов с их колоний. Только британцы, сменившие голландцев на Цейлоне, начали последовательное сооружение дорог, в том числе железных, и вскоре, в 1815 году захватывают Кэнди и самого последнего сингалезского короля Шри Викрамы Раджасинха, из непопулярной у сингалов южноиндийской династии Чоли, который в заключении был вынужден подписать капитуляцию, и предался заслуженному горькому пьянству.

Кэнди же надолго становится одним из опорных пунктов британского Цейлона. Сюда доводят железную дорогу из Коломбо, и ведут ее дальше, через горы в Нувара Элию и Бадулу, по крутым склонам, на высотах, достигающих 2000 метров. Без сомнения, мастерству и целеустремленности инженеров Британской Империи нельзя не поразиться.
Сегодня по этой дороге ходит ежедневный поезд, отправляющийся из Коломбо, от вокзала Коломбо-форт в 5:55 утра, и идущего в Бадулу в течении 9-10 часов. В этом поезде имеются обзорные, со стеклянным верхом вагоны 1 класса, которые рекомендуются туристам, поскольку виды горной Шри Ланки на самом деле удивительны и прекрасны. Впрочем вполне можно ехать и в «сидячих» (обычные мягкие кресла) вагонах 2 класса, а для любителей национальной аутентичности даже в вагонах 3 класса, соответствуюших индийскому второму, но, все же, с окнами.
Минуя Кэнди, этот поезд поднимается все выше (не забудьте о необходимости теплых вещей! Туманы, дожди и относительно прохладная погода – обычный гость в этой части острова), двигаясь среди горных ущелий, пока не достигает Нувара Элии, и затем опускается на 1000 метров, к конечной станции – Бадула, вокзал которого мы уже ранее вам показывали.

Главной туристической достопримечательностью Кэнди является Храм Зуба Будды. По легенде, один из учеников Гаутамы Будды в 543 году до р.х. выхватил из пепла погребального костра зуб учителя, и после ряда странствий, спустя несколько веков, он попал на Шри Ланку.
История с этим зубом на самом деле весьма темная, туманная, и вообще запутанная. Сейчас я вам ее постараюсь рассказать, а вы уж сами сложите свое мнение по поводу всей этой истории.

Итак, сперва зуб, о котором говорят как о единственном материальном свидетельстве существования физического тела Гаутамы Будды, появляется в Шри Ланке, в 4 веке р.х., 8 веков спустя, привезенным из Южной Индии. В ее древней столице, Анурадхапуре, сооружается ступа для его хранения, и все необходимые почести такой реликвии. Потом зуб несколько раз переносится с места на место, из Анурадхапуры в Полоннаруву, новую столицу, однажды даже захватывается, в 1283 году, вторгшимися в Шри Ланку индийскими армиями, отбивается назад и возвращается из Индии, а затем, наконец, оседает в Кэнди, где и сооружается нынешний храм Зуба.
В 16 веке, в результате дерзкого налета португальцев на Кэнди они похищают реликвию, переправляют ее на Гоа, в свою индийскую колонию, и там то ли теряют его, то ли прячут, то ли, в приступе католического рвения, уничтожают. Тем не менее, на Шри Ланке считают, что похитили португальцы подделку, имитацию, поскольку в храме была именно она, а настоящий зуб был спрятан в укромном месте.
Таким образом, совершенно неясно, что же привлекает такие толпы паломников в храм, тем более, что зуб им все равно не показывают, саркофаг с зубом выносят из алтаря только по большим праздникам, саркофаг всегда закрыт, а доступ в алтарь возможен только по особому разрешению, и, обычно, только для граждан Таиланда и Японии, как главных жертвователей на храм Зуба (остальные же проходят примерно как в нашем мавзолее). Нет никаких оснований предполагать, что даже если зуб и в самом деле не был похищен португальцами, которым досталась его имитация или копия, в нынешнем храме после этого находится настоящая реликвия, а не вновь имитация, тем более, как я уже писал выше, сам зуб никогда никому не показывают, только лишь «место, где он якобы находится».

Так или иначе, вся эта суета вокруг зуба не производит никакого благостного впечатления, поэтому, наверное, вы не будете на меня в обиде на то, что я ограничился фотографиями храма из за его ограды, и сэкономил 500 рупий (+150 рупий фотокамера), тем более, что сейчас, после покушения индуистских тамильских бомбистов в 1998 году рядом с храмом, оный храм окружен разве что не танками, дотами и рвами.
Чтобы уж окончательно добить всю эту историю до конца, хочу вам рассказать также, что сама история с якобы единственным сохранившимся из пепла зубом плохо согласуется с также существующей легендой о том, что по завещанию самого Будды, части его праха были розданы в четыре конца Индии, общинам буддистов для укрепления веры. Правда в наше время, в результате прошедших лет и религиозных распрей, большинство этих реликвий утеряно.

Однако, всего лишь в декабре, в Сингапуре, в Музее Азиатских Цивилизаций, я посетил выставку о Буддизме, где, с приличествующими предосторожностями и почтением в виде призмы из бронированного стекла, лазерной системы сигнализации и круглосуточной охраны, но без какого бы то ни было аншлага и истерии, выставлялось аж четыре фрагмента вышеупомянутого праха, обнаруженных при раскопках ступы на северо-западе Индии, обнаруженной в конце 19 века, и относящейся ко времени буддийского царя Ашоки. Причем подлинность этих фрагментов установлена с гораздо более достоверной научной точностью, чем для непонятно чего, что, сперва, кочевало из храма в храм по стране, в течении нескольких десятков веков, потом то ли было украдено, то ли нет, и демонстрируется ныне в виде закрытого ящика.

Так или иначе, мне всегда было не очень интересно ходить по стандартному туристическому «mustsee» маршруту (Елисейские поля, Лувр, Эйфелева башня), я стараюсь найти что-нибудь сверх того.
Одной из таких находок стало кладбище британского гарнизона в Кэнди, восстановленное, любовно и тщательно ухоженное ныне, с весьма милым смотрителем, который, вопреки повсеместному повальному ланкийскому попрошайничеству в туристических местах, искренне и с большим тактом и увлечением рассказывал о кладбище, его истории, и людях покоящихся на нем.
«Большинство очень молоды, вы наверное удивлены этим?» — окликнул он меня, когда я побродив по кладбищу шел мимо него и его молодого помощника, занятых уборкой сорной травы. Это было действительно так. 20, 22, 26 лет. «Это все малярия. Большинство тут лежащих погибало от болезней, малярии или холеры, иногда, как вот этот джентльмен, от несчастного случая при корчевании леса, а не от ран в бою».
«Вот видите, первая могила нашего кладбища, Джеймс МакГлэшем, прошедший Ватерлоо, а умер здесь, от укуса ничтожного насекомого». «Тут у нас не только солдаты, напротив, большая часть это гражданские, члены семей правительственных чиновников, их жены или дети»
«Возможно вы заметили, что тут у нас много неподписанных могил? Да, всего 163 имеют сохранившиеся памятники. До 1998 года кладбище было заброшено, в нашем музее вы сможете посмотреть с чего мы начали, и местные жители использовали могилы как источник камня. Какие-то плиты удалось найти, восстановить и вернуть на прежнее место. Так или иначе, все наши 500 могил переписаны и учтены. Этим занимается Британский совет по воинским захоронениям. У нас иногда бывают туристы из Канады, Австралии, Британии, иногда приезжают родственники, но из России вы первый».
«Первая могила вот этого джентльмена, 1815 года, вскоре после завоевания города англичанами, а последняя – вон там, у входа, 1917 год, значит примерно век».
С грустью вспоминаются наши братские могилы, иной раз по 2000-5000 безымянных, например на трагическом для нашей армии Волховском фронте, да и на множестве других. Отчего-то Британия может позволить себе составлять поименный список всех своих захоронений во всей своей гигантской, в прошлом, империи, по меньщей мере за два века, а мы, для гораздо более близкого прошлого – нет. На фотографии вы видите раскрытый на разделе British Garrison Cemetery том, выпущенный для Шри Ланки. Для каждой могилы приводится ее расположение на карте кладбища, надпись на памятнике, если ее удается восстановить, и краткая биографическая справка.

Обзаведясь в Кэнди новой камерой, я вновь продолжаю радовать (или, особо чувствительных к художественной ценности приводимых фотоснимков, натур – огорчать) вас иллюстративным материалом.

Выехав из Кэнди я направился в еще один район страны, так называемый Ancient Cities или Cultural Triangle. Область древних городов Шри Ланки, центральную часть острова.
«Треугольником» он зовется по причине визуальной треугольности традиционных для посещения мест: Dambulla – Anuradhapura – Polonnaruwa.

Напоминаю, что для фотографий на Flickr доступны EXIF-данные, где можно посмотреть время и условия съемки (для любопытных), также фотографии размечены, по возможности, тегами, которые позволяют быстро выбрать нужную группу фотоснимков, например http://flickr.com/photos/romx/tags/kandy — все фотографии, сделанные в Кэнди.

Продолжение: Ella — Badula — Nuwara Eliya — Kandy

Прибыв в Эллу и оставив вещи на попечение хозяина ближайшей кафешки, я отправился на поиски ночлега. Одним из вариантов и оказался уже упомянутый Rawana Holiday Resort. Разумеется комната в приличной гостинице, с рестораном, с горячей водой, как вскоре выяснилось, за всего лишь 400 рупий, это было чудо, и я им воспользовался. Судя по всему искренняя и справедливая гордость гостиницы – ее ресторан – остро нуждался в постояльцах, могущих отдать должное ее кухне. Гордость была отнюдь не беспочвенной.
Итак, о лучшем из попробованных rice and carry. Пока не позабыл. По порядку слева направо по часовой стрелке:

  1. Какая-то острая паста с красным перцем (когда я говорю «острая» это значит более острая чем обычно ;).
  2. Как ни удивительно, но обычная квашеная капуста.
  3. Кислый, кажется сливовый джем.
  4. Сладкий ананасовый джем.
  5. Шпинат.
  6. (под ним) кокосовая стружка с чем-то кисло-острым типа перца и помидоров.
  7. Жареная картошка с луком
  8. Вяленые и жареные баклажаны
  9. Гороховая паста типа кащи но с зеленью.
  10. (желтое в ближнем ряду) жареный чеснок с приправой кэрри.

Ну и рис со всем этим.

Пока готовился обед, наступили сумерки, и в городок вполз туман, преобразив весь горный пейзаж в нечто совершенно таинственное. Мягкими светящимися шарами засветились уличные фонари и окна домов противоположного склона. В сгустившейся тьме, заполнившей поселок, звуки звучали странно и необычно. Не зря все же Mist – туман, и Mystic – мистический, столь похожи по звучанию.

Собственно в самой Элле смотреть кроме красот природы и окружающих гор нечего, поэтому в первый день я отправился в город Бадула, заодно и разведать первый этап дальнейшего пути.

Бадула интересен тем, что в нем заканчивается ветка горной железной дороги «Коломбо – Кэнди – Нувара Элия – Бадула», соответственно есть вокзал.

Вокзал оказался крайне интересным, совершеннейшая машина времени, внешне абсолютно не изменившийся со времен наверное 19 или самого начала 20 века, с тех пор как был построен англичанами. Та же, уже знакомая по вокзалу Мадраса, конструкция колонн, несущая крышу – проклепанные гнутые рельсы. Классические, знакомые по кинофильмам, скамейки в зале ожидания. Доска прибытия поездов, где на специальном месте мелом указывается длительность опоздания, а время прибытия выставляется стрелками на циферблате «часов». Казалось, тут время замерло еще до Первой Мировой, сейчас раздастся гудок, прибудет паровоз, из дверей вагонов первого класса выйдут дамы в кринолинах и с зонтиками, и молодцеватые молодые офицеры-субалтерны, в песочного цвета форме британского колониального корпуса поспешат подать им руку, помочь сойти со ступенек вагона, из вагона второго класса степенно выгружаются правительственные чиновники и инженеры, а из вагонов третьего класса высыпятся с гвалтом смуглокожие туземные слуги и подхватят багаж…

Тут даже до сих пор работает ручной переводчик станционных стрелок! В комнате начальника вокзала, которая, судя по всему, пережила много своих хозяев, массивный стол-бюро из темного крашеного дерева, и даже до сих пор работающий, судя по верно выставленной дате, перекидной механический календарь! (кто-нибудь застал такое и знает, как он работает?)
В общем, бережно сохраненный винтаж, как он есть, причем, похоже, не специально. Ну, вот просто все и так работает, зачем переделывать. Те два или три поезда в день, как и раньше, приходят и уходят по своему прежнему расписанию, все, как и раньше, как всегда.

Как ни тянуло меня остаться в гостеприимной Элле подольше, но прошедший накануне дождь напугал, ехать под холодным дождем, по мокрой дороге (равно как застрять еще на несколько дней в задождившем городке) не хотелось.
И я двинулся дальше.

Далее у меня был вариант ехать мелкими дорогами «понизу», через Бадулу и далее на юг, а затем поворачивать к Кэнди на запад, или ехать через горы, через Нувара Элию, а значит, взбираться на почти двухтысячеметровую высоту. Второй вариант казался более интересным по маршруту (и более понятным по дороге, не нужно было вилять по второстепенным дорогам), поэтому было принято решение ехать через «Нурэлию», «через верх», то есть сперва вскарабкаться с 1000 метров Эллы до 2000 метров Нувары Элии, а потом спуститься в горную долину Кэнди до высоты 500 метров.

Но сперва о чае. Всем известен «Цейлонский чай», сокровище горной Шри Ланки. У цейлонского чая была непростая судьба. Дело в том, что сперва было принято решение выращивать на Цейлоне кофе. Но высаженный кофе весь пожрал хомякпогиб от неведомой растительной хвори. И тогда появилась идея поменять кофе на чай. Чай прижился, размножился, и продемонстрировал отличный и своеобразный вкус. Так и появился Цейлонский чай.

Основной продукт местных чайных фабрик – «черный» чай. Он отличается от «зеленого» тем, что чайные листья не просто высушиваются, но и специальным образом «вялятся», подвергаются «ферментизации». По легенде, подлинность которой, как всегда, уже не установить, «черный чай» появился, когда в трюм одного из кораблей попала вода, подмочившая груз, а за время плавания по южным морям в высокой температуре трюма, часть груза самопроизвольно превратилась в прототип «черного чая». И, наверное, хозяин судна, прижимистый шотландец, решил выбросить испорченного груза поменьше, и пустил подмоченный зеленый чай как новый сорт.
Не известно точно насчет ее исторической достоверности, но, по крайней мере, такая легенда имела место быть.
Вообще чай, как напиток, сыграл в истории немалую роль, не только знаменитым английским «пятичасовым чаепитием». Так, например, быстрейшие в истории парусного флота суда, «чайные клиперы», среди которых быстрейшая – легендарная «Катти Сарк» (Cutty Sark), строились именно под перевозку чая, и только его. Когда от скорости доставки чая (тогда из Китая) на чайную биржу в Лондоне, зависела его стоимость, и владелец самого быстрого корабля получал баснословные барыши на «первом чае года».
Интересно, что само слово tea в английский пришло из кантонского диалекта китайского, где «чай» — te, а в русский – из индийского, где «чай» — chai (также, как и в турецком, например).

Для того, чтобы посмотреть на то, как и где делается «Цейлонский чай» я и отправился на фабрику Uwa Halpewatte Tea Factory, на одну из множества небольших чайных фабрик, разбросанных на склонах Hill country, среди их же плантаций чайных кустов.
Итак, собранный за день на плантации тамильскими тетками чайные листья (строго верхние молодые листочки) выгружаются из корзин в длинные многометровые сетчатые короба, открытые сверху, через которые продувается воздух. Отличия от процесса зеленого чая начинаются уже тут. Зеленый чай сразу высушивается горячим воздухом, а черный — обычным. За ночь объем чайных листьев уменьшается, за счет удаления воды, примерно вдвое. Затем, при строго установленной температуре и влажности, начинается «ферментизация», которая, строго говоря ферментизацией не является, более верно называть ее «оксидацией» в течение срока от 2 недель до месяца. По прошествии этого срока, процесс оксидации останавливается резким воздействием горячего воздуха, и чайный лист поступает на мельницу. Смолотый чай сортируется на виброситах, сперва на крупные фракции, затем на более мелкие. В итоге получается 6 фракций (на данной фабрике), из которых две самые мелкие обычно «блендятся» (смешиваются), они идут для чайных пакетиков, поскольку дают быстрый насыщенный цвет и вкус (т.н. body), но чаще всего лишены настоящего аромата. Так или иначе, с фабрики выходит чай, расфасованный в большие бумажные мешки, 5 разных градаций. В таком виде чай поступает на то, что у нас называлось «чаеразвесочной фабрикой», то есть то место, где из сырьевого чая делают готовый продукт для рынка, в него, быть может, добавляют ароматизаторы, добавки, или смешивают разные сорта. Так, например, равнинный чай обычно имеет мощный body, но относительно бедный flavour (аромат), а горный чай – наоборот. Для лучшего результата два разных сорта смешивают в определенной пропорции.

Так получается тот чай, который мы покупаем в магазине.
Сорта же деленные по фракциям на фабрике кодируются специальным условным наименованием, например OP – Orange Pecoe – близкий к нашему «крупнолистовому», BOP – Broken Orange Pekoe – более мелкий помол, FBOP – Flowery Broken Orange Pekoe, и так далее. Причем, что будет неожиданно для многих, самым дорогим и качественным считается вовсе не культовый в России «крупнолистовой», а вовсе даже довольно мелкий FBOP (и его разновидности).

Связано это, видимо, с тем, что в свое время в России было весьма велико количество подделок чая, и почти единственным способом убедиться, что купил именно чай, а не отходы сельхозрепеработки, удобренные коричневым анилиновым красителем, это увидеть собственно листья чая. В принципе же, хороший чай в этой проверке не нуждается, а более мелкий помол обеспечивает лучшие вкусовые качества.

Дорога Badula – Nuwara Eliya — Kandy
К сожалению, дорога, хоть и носящая гордое звание «национальной автострады» представляла собой совершенно убитый путь, с асфальтовыми заплатками, местами разбитый в гравийное крошево, вынувший из меня душу за те несколько часов, что я им ехал. Добрался до Нурэлии я уже из последних сил, спина практически помирала под рюкзаком, несмотря на привалы. Мопедка старалась изо всех сил, хотя и ей было тоже нелегко.
Единственное что скрашивало сей скорбный путь – великолепные виды с петляющей и взбирающейся все выше и выше дороги.
Горные ущелья, с дном в туманной дымке, водопады и спускающиеся ярусными террасами возделанные склоны. Тут местами бывает очень тихо, в особенности по контрасту с постоянно работающим мотором мотоцикла. Когда я останавливался на перекур, тишина, зачастую даже без птичьих криков, разливалась в воздухе.

Худо ли, бедно, но кончается любой кошмар. Закончился и участок дороги Badula – Nuwara Eliya.
И сразу, как начались туристические места, дорога вновь стала безупречной.

Участок спуска Nuwara Eliya- Kandy, активно туристический, представил собой почти идеальный горный серпатин, гладкий как столешница, аккуратно выверенные наклоны поворотов позволяли наслаждаться скоростной горной дорогой на спуске в 1500 метров высоты.
2000 метров это не шутка. Казалось бы еще позавчера я изнывал от зноя на «южном берегу», а тут холодный ветер, сырой туман (на деле – внутренности тучи) и начинающийся дождь. И все это на скорости встречного потока воздуха в 40 км/ч. По ощущениям градусов +10, не больше.

Нос посинел и не отвалился только потому, что примерз. Радовало одно, скоро опять лето.
Где-то наверху, когда холод был уже совсем нестерпимым, мне повстречалась чайная фабрика, с явно туристическими автобусами рядом. «Ага» — подумал он – «Если это чайная фабрика, то на ней делают чай. По моему так. А если тут делают чай, и поблизости туристы, то наверняка этих туристов чаем поят, чтобы им его продать. По моему так». И он свернул в ворота фабрики.

Все было именно так. Группа туристов отходила свое по фабрике, и теперь дегустировала бесплатный фабричный чай из больших чайников. Пристроившись к ним и я получил свой чайник и шоколадное пирожное на закуску. Жизнь стала обретать приемлемые очертания.
Дальше стало на глазах (и носу) теплеть, и скоро уже ничего не мешало наслаждаться дорогой и начинающимся теплым вечером.
Я въехал в древнюю столицу сингалезского королевства, второй по величине город Шри Ланки – Кэнди.