О лимонном мороженом с ванилью

— Обещайте не дожить до глубокой старости, Уильям. Если удастся, постарайтесь умереть, пока вам не исполнилось пятьдесят. Я знаю, это не так просто. Но я вам очень советую — ведь кто знает, когда еще появится на свет вторая Элен Лумис. А вы только представьте: вот вы уже дряхлый старик, и в один прекрасный день в тысяча девятьсот девяносто девятом году плететесь по Главной улице и вдруг видите меня, а мне только двадцать один, и все опять полетело вверх тормашками — ведь правда, это было бы ужасно? Мне кажется, как ни приятно нам было встречаться в эти последние недели, мы все равно больше не могли бы так жить. Тысяча галлонов чая и пятьсот печений — вполне достаточно для одной дружбы. Так что непременно устройте себе, лет эдак через двадцать, воспаление легких. Ведь я не знаю, сколько вас там продержат, на том свете, — а вдруг сразу отпустят обратно? Но я сделаю все, что смогу, Уильям, обещаю вам. И если все пойдет как надо, без ошибок и опозданий, знаете, что может случиться?

— Скажите мне.

— Как-нибудь, году так в тысяча девятьсот восемьдесят пятом или девяностом, молодой человек по имени Том Смит или, скажем, Джон Грин, гуляя по улицам, заглянет мимоходом в аптеку и, как полагается, спросит там какого-нибудь редкостного мороженого. А по соседству окажется молодая девушка, его сверстница, и, когда она услышит, какое мороженое он заказывает, что-то произойдет. Не знаю, что именно и как именно. А уж она-то и подавно не будет знать, как и что. И он тоже. Просто от одного названия этого мороженого у обоих станет необыкновенно хорошо на душе. Они разговорятся. А потом познакомятся и уйдут из аптеки вместе.

И она улыбнулась Уильяму.

Медленно читаю «Вино из одуванчиков». Медленно, останавливаясь на несколько дней, возвращаясь к прочитанным страницам, потом продолжая. Нам очень повезло с переводами Брэдбери, его переводили и Нора Галь, Лев Жданов, «Вино» переводила Эдварда Кабалевская.
И нам тут, на русском, очень повезло, что мы его прочитали именно тогда, именно в тех самых переводах, а не, допустим, в 1995-м.

А еще — лето 1928 года, время действия книги, для Америки это же как «лето 1940-го» для России. Совсем скоро все изменится навсегда, но никто этого еще не знает. И это последнее спокойное и счастливое лето на много десятилетий вперед.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *